Моряки – это прекрасные, сильные, мужественные люди. О дружбе моряков ходят легенды. А герои этого рассказа настоящие моряки с большой буквы, да ещё и Дальневосточники! Женька, Захарыч и Кузьмич когда-то вместе работали на ПТР «Иртыш». Женька, хоть и самый младший, но капитан, Захарыч боцман, а Кузьмич «марконя», так называют между собой моряки начальников рации. Столько вместе было пережито, даже два раза на мель садились и думали, кранты! Вот почему даже после «Иртыша» мужики частенько любили вместе попариться в баньке, поговорить о том, о сём, прогреть свои старые косточки. Вот и на этот раз три товарища собрались на даче у Женьки, взяв с собой всё необходимое для парной – веники, водку и закуску. Боцман взял с собой ещё и баян, чтоб веселее было. Ещё был уговор – никаких женщин! Своим жёнам все трое клятвенно пообещали вернуться в 22.00. И любимые женщины верили и ждали, как и все прошедшие годы, связанные с «Иртышом». Итак, подали жару и… Растянул меха баяна Захарыч, полилась тоскливая песня «Ой ты, Галю, Галю!». — Стой, Захарыч! Давай лучше «Ой ты, Юка, Юка!» запоём! – предложил Кузьмич и вместе с боцманом залился раскатистым смехом. — Да будет вам, мужики! Сколько раз это можно вспоминать? — Давай, давай, Кузьмич, наливай, да рассказывай! — Дело было так. Пришвартовались мы в одном маленьком японском порту. Я и Захарыч, как нормальные люди, по магазинам побежали, а вот кэп наш горе пошёл в ресторане топить по поводу разрыва с девушкой. Саке, суши, милая японочка прислуживает… Красиво жить не запретишь! Только узнал наш Женька имя красавицы, как с треском ударил лицом в салат и уснул. Очнулся красный молодец, а девицы японской не увидел! Видно демоны похитили! Как же, спасать её нужно! И давай Женька искать её. В гараж стариков залез, предварительно проломив его «картонные» ворота и в будку телефонную заглянул, сокрушив после чего бедолагу до основания. Поиски прекратили добрые местные жители, которые сообщили полиции, что «руссо туристо» заглядывает во все мыслимые и немыслимые места, изрядно их подпортив, и при этом страстно выкрикивая имя Юка, со значительным превышением порога допустимых децибел. Так давай те же выпьем за красавицу Юку и добрых японцев! Зазвенели рюмки, снова заиграл баян: «А я милого узнаю да по походке…». — Подожди, подожди, Захарыч! А теперь на меня навеяли воспоминания – решил отомстить Женька. Пиджачок свой помнишь? — А что, пиджачок? — О! Я на вторую полку полез – сообщил Кузьмич – А то боюсь не удержаться и от смеха кого-нибудь оплевать. — Зашлись, зашлись! — Женька, продолжай! – выкрикнул со второй полки бывший «марконя». — Да не остановлюсь на пол пути! Когда Захарыч был ещё просто Глеком, купил он себе любимому новенький дорогой костюм. А приятели не отстают, говорят проставляться надо. Вот и поспешил моряк загран. заплыву тёмным осенним вечером в новом костюме этот самый костюм вместе с друзьями обмывать. Да вот незадача. Дороги у нас были и есть то, какие? С ухабами да колдобинами, ямами и открытыми люками! Вот в такой открытый люк боцман в темноте и угодил. Но, повезло. Не ушибся, только испачкался. Быстро вернулся назад и постирал костюмчик в хлорочке, обмывку пришлось на следующий вечер перенести. «Да это к лучшему» — успокоили друзья – «девчонки смогут прийти». Костюмчик обсох, наш герой прибыл на место назначения. Весёлая компания, шутки смех. И вдруг всё стихает, как только печка хорошенечко растопилась. Всё помещение охватил ужасный, стойкий… запах хлорки, свидетельство чистых намерений вышеупомянутого боцмана. Видимо, хлор так въелся в костюм, что от высокой температуры начал испаряться. Так что новенький костюмчик был на веки посрамлён, а девчонки сбежали. И тут, неожиданно для всех, вместо привычного смеха, раздался страшный грохот. Ужасно тонкое, голое тело Кузьмича свалилось со второй полки прямо на деревянные полы и застыло. Друзья, уже на протяжении четырёх часов, не отличавшиеся трезвостью, как могли, пытались нащупать пульс. Женька, наконец, смог определить, где у тела Кузьмича рука. Захарыч дрожащей ручищей обхватил его запястье… После этого оба сняли с себя банные шапочки. — Как глупо! – подметил бывший капитан. — Смерть всегда глупая. – добавил бывший боцман. — А всё равно, не может Кузьмич даже после смерти в бане без смеха. Посмотри, какой он тощий! И два товарища нервно расхохотались. Не удержавшись на ногах, Захарыч упал на свой баян, меха растянулись в глиссандо. — Ну что за люди! Умереть, и то спокойно не дают! – сквозь храп раздался голос Кузьмича, самого весёлого «маркони» на свете. Автор статьи: Глечик Светлана Владимировна

«Мы с друзьями каждый раз под Новый год ходим в баню», – эти слова героя известной новогодней комедии относятся и к нам. Ведь я и трое моих друзей-однокурсников после института завели такое же правило – ежегодно под самый Новый год встречаться в бане. Жены бастовали: что же, говорят, мы одни должны к Новому году готовиться? А кто будет елку наряжать, с детьми возиться, столы-стулья расставлять, ранних гостей развлекать? Так что все чаще то один, то другой из нас манкировал нашим «банным днем». А потом и вовсе несколько лет подряд не встречались. Но я решил, что уж 15 лет с первого нашего похода в баню надо во что бы то ни стало отпраздновать. Естественно, в бане! Обзвонил ребят – все согласились. К тому времени Яшка, наш самый предприимчивый друг, успел открыть свою фирму по продаже компьютеров. Дела шли хорошо, и он построил загородный дом с отличной банькой у леса, на самом берегу озера. Там было все, что нужно, чтобы вчетвером провести вечер в задушевной беседе за кружкой ароматного напитка, с пользой для души и тела. И вот наступило 31 декабря. Мы кое-как отбились от жен, чтобы самим в Новый год собраться на Яшкиной даче, дело-то святое! Обрадовались друг другу ужасно. Ну, разговоры пошли – что у кого… Сначала в комнате за столом проводили старый год, а потом отправились с шампанским в баню, встречать Новый. Встретили, стали париться и такого жару задали – не каждый вынесет! Потом из бани – по снегу на мостки, а с мостков, по русской традиции, – в ледяную воду. Мы втроем попрыгали, и хоть бы что. Хорошо! Выскочили, смотрим – Колька Иванов не идет, жмется на пороге и все на лес за баней оглядывается. «А вдруг тут волки или медведи водятся?» -спрашивает. «Конечно, водятся, — весело подхватил Яшка, – особенно зимой!» Тут фонарь от ветра качнулся, и по лесу какая-то тень пробежала. А Колька вдруг охнул, помертвел и стал весь белый. «Ты чего, брат, перегрелся? – заорал Яшка. – Сигай в прорубь, будешь как огурчик!» Хватает его и как толкнет прямо в прорубь! А Колька, вместо того чтобы окунуться и выскочить, вдруг на бок завалился и замер. Мы вмиг протрезвели, схватили его на руки, в предбанник затащили. А он лежит на лавке, как мертвый, и глаза закрыты. Кое-как мы оделись, в машину его – и в город, в больницу. Встретили, называется, Новый год! Провалялся наш Коля в больнице недели две, а когда выписался, то жена его на специальной коляске вывезла. «Сгубили вы, изверги, моего Колю, — чуть не плача, бросила нам. – Чтоб я вас больше никогда не видела!» А Колька улыбнулся такой жалкой улыбкой, что сразу было видно, какой он несчастный. Оказалось, у него невроз был особенный – невротические страхи, а мы и не знали! Попасть к Кольке его жена так нам и не позволила, к телефону не звала, от помощи отказывалась. Прошел год, опять приближался новогодний праздник. И вот звонит мне Борька, наш третий приятель – узнал, что Коля в жуткой депрессии, сидит целыми днями в своей коляске и двигаться не хочет, хотя врачи и гимнастику ему специальную назначили, и массаж, чтобы ноги разрабатывать. Жена уж и не знает, что делать, чтобы у Коли воля к жизни появилась. Ну, как мы это узнали, так прямо заорали от возмущения. Позвонили Яшке: ты у нас самый умный, и Кольку-то в прорубь макнул именно ты – думай теперь быстро, что делать, чтобы Кольку спасти! Яшка недолго думая заявил: «Клин клином вышибается». Мы сначала запротестовали: «Колька теперь вообще неходячий, а ты что же – его опять парить да в прорубь окунать?» «Ну, это мы еще посмотрим, – туманно заявил Яшка, – но одна идейка есть». И вот назавтра, когда Коля был дома один, мы к нему завалились, не дав опомниться, погрузили в большую Яшкину машину и отправились на Яшкину фазенду. Колька молчал, мы – тоже, только Яшка загадочно ухмылялся. Приехали, посадили Колю на крыльце, а сами отправились баню топить. И вдруг видим – из леса вылез мохнатый клубок и прямо к дому катится! Присмотрелись – ба, да это живой медведь! Маленький забавный медвежонок. И откуда он только взялся? А Колька наш вдруг как завоет от ужаса, как вскочит со своего кресла и давай бежать с крыльца что было сил! Ну, сил-то у него совсем не было, шутка ли – столько времени не ходить. Проковылял несколько шагов да и сел прямо в сугроб. Руками голову закрыл, весь трясется от страха. А медвежонок подбежал к нам и встал на задние лапы – просто умора! Тут непонятно откуда появился смуглый красавец в дубленке и, взяв медведя за ошейник, стал нежно приговаривать: «Молодец, Вася, молодец!», и что-то совать медвежонку в пасть. Мы, опомнившись, дико и дружно заржали, а Яшка, страшно довольный, сунул в карман смуглому парню солидную пачку денег, потряс его руку и крикнул: «Спасибо, друг!» Немного позже мы в хорошо прогретой бане что было сил хлестали растянутого на банной полке Кольку попеременно то пихтовыми, то можжевеловыми вениками -для усиления кровообращения в мышцах и для подвижности его еще так недавно неподвижных суставов… А он, блаженствуя, приговаривал: «Водится здесь медведь-то, водится, только цирковой!» Месяца два мы возили по выходным Кольку к Яшке в баньку и безжалостно его там парили, лечили вениками, ледяными обливаниями из колодца да травяными чаями с медом. И ожил наш Коля Иванов, не только ходит, но и бегает. И мы уже который раз Новый год в Яшкиной бане встречаем, только теперь вместе с женами.

Баня на Руси издревле считалась одним из лучших средств народной медицины. При этом русскую парную признавали целительной не только сами русичи, но и многие старые русские исследователи и даже некоторые иностранные врачи. к примеру, профессор Высоцкий — один из исследователей народной медицины — говорил, что парная баня оказывает целебное воздействие на человека, действуя как сильное потогонное средство, возбуждающее деятельность сердца, легких и кожи. За счет температуры кровь начинает усиленно приливать к внутренним органам, сосуды которых расширяются, затем переполняются кровью, отчего кожа краснеет, температура ее повышается и наступает обильное потоотделение. Растирание же мочалками и паренье веничком вызывает еще более усиленный прилив крови к коже и потоотделение.
Лауреату Нобелевской премии датскому физиологу Августу Крогу принадлежит честь открытия тончайшего механизма регуляции капиллярного кровообращения. Все болезни до единой связаны с каким-либо нарушением в системе капилляров. Крог доказал, что, воздействуя теплом (ученый придавал большое значение различным банным процедурам, особенно славянского характера) на наши маленькие сердца (так он называл капилляры), мы повышаем энергетический баланс организма. Тепло, горячие веники и влажный пар с травами — важнейший фактор жизни, увеличивающий сопротивляемость организма. Приток тепла равнозначен поступлению в организм питательных веществ.

Как не вспомнить старую пословицу: «Где тепло, там и добро». Эти бани ничем не отличались от широко распространенных в прежнее время обычных курных бань с теплым помещением, очагом для подогрева воды и «производства» пара, пологом и лавкой у окошка для мытья и холодным предбанником для переодевания. Поскольку сруб был установлен на высоких сваях, с одной стороны на выпускных бревнах устраивался помост с перилами и лестницей, соединяющей баню с землей.
Похожие бани строились и в других местах. к примеру, в рукописи из Олонецкой губернии 1880 года один создатель, давая описание расположенного на берегу озера карельского села, оказавшегося, по его словам, неожиданно крупным «домов до тридцати», пишет: «Перед глазами почти у каждого обывателя села, на сваях, вбитых в озеро, стояла баня, куда вели узкие мосточки».
Как тут не вспомнить избушку Бабы-яги, которая тоже стояла на курьих ножках, то есть была на ножках-сваях, и курилась, то есть из трубы шел дымок. Возможно, Баба-яга была баба-травница, ведунья, которая в бане парила и мыла придурковатого Иванушку. Не зря она говорила ему: «Ну-ка, полезай-ка в печь». Известно, что в русских избах печь использовали для пропарок. Вечером, когда печь немного остывала, вынимали угли и золу, настилали солому, а затем влезали в печь и поддавали пару: брызгали по сторонам и поверху водой, начинали мыться и париться веничком.

Мылась и я в детстве у бабушки в такой русской печи. Стоит только произнести слово «баня», как у ее приверженцев добреет, светлеет душа — такова вдохновляющая сила древнего и вечно молодого обычая.
Согласно народной поговорке: «Баня парит, баня правит, баня все исправит», в русской народной медицине значительное место занимали различные виды водолечения, массаж, натирания, герудотерапия, кровопускания, глинотерапия, лечение рунами, притирания различными взварами и аппликации со всевозможными илами и травными взварами, горячими горшками из керамики и деревянными ложками, шишками и солью с торфом. Почти при всех болезнях применяли тепло, как правило, в виде влажного и сухого пара, припарок и ванн. Полог обливали настоями трав, заваренных или запаренных «секретным» способом. Главное место среди всех этих народных способов отводилось бане. В некоторых местах прогреванием и пареньем в бане лечили даже такие болезни, как, к примеру, оспа и корь.
Парная баня вплоть до XX века и вплоть до нынешнего времени считалась у русских крестьян хорошим средством для восстановления сил после дальней утомительной дороги и при сильной усталости, так как после мытья в жарко натопленной бане все болезненные явления обычно быстро проходят.
А северяне обычно предлагали прибывшим издалека гостям хорошо вытопленную баньку. До сих пор такую гостевую баню готовят особенно тщательно. Помимо обычного протапливания различными дровами, парную подготовят специальным образом. Если для себя полок и стены баньки обливают просто водой, то для гостей — квасом или горячим отваром трав, чтобы баня была жарче. Это называлось поддать пару, так как вода мгновенно превращалась в горячий пар. Рецепт такого настоя каждая семья хранила в тайне.
Очень часто мытье в бане сопровождалось обливанием холодной водой. Причем в воду бросали куски льда и добавляли холодные настои трав. Еще лучше, если зимой, — выбежать на снег, плюхнуться в рыхлый снег, поваляться в нем, чтобы от тела валил пар столбом, а затем вернуться в баню на горячий полок, облиться горячей водой с головы до ног и хлестать себя горячим веничком. И еще раз, распарившись до красноты, выскочить на снег и поваляться в нем, да не просто так, а с заговорами.
http://banyavenik.narod.ru/05.html